
Петр Саруханов / «Новая газета»
Сегодняшний Соловьев — не просто рупор власти, он сам власть. Сегодняшняя Собчак — почти диссидентка: не порывая с прежней системой координат, не уезжая из России, она пытается понять происходящее.
Петр Саруханов / «Новая газета»
«Мир уже не будет прежним», — вздыхали мы о «доковидном» времени. Уверен: после 24 февраля очень многие предпочли бы даже тот, «ковидный» мир — нынешнему.
27 июля редакция «Новой газеты» получила определение Верховного суда о том, что РКН обратился с иском о признании недействительным свидетельства о регистрации электронного средства массовой информации «Новая газета», то есть сайта www.novayagazeta.ru
Что это значит? РКН требует аннулировать лицензию СМИ нашего сайта. Почему?
Формально — имеет право. Основанием для иска стали два предупреждения, полученные нами 24 и 28 марта 2022 года из-за отсутствия маркировок «иноагентов» в двух материалах на сайте «Новой». После получения этих предупреждений (которые мы оспариваем в судах) «Новая газета» приняла решение приостановить выход печатной версии и обновление сайта и социальных сетей «до окончания специальной операции».
Почему иски поданы через четыре месяца после вынесения предупреждений, что изменилось? Нам неизвестно.
Это политика? А что сейчас не политика?
Что будет с сайтом? Он просто не будет СМИ, а будет просто сайтом. Пока мы его снова не зарегистрируем.
Обложка «НО». Иллюстрация: Серафим Романов, для «Новой»
«Новая рассказ-газета» — это новое издание редакции «Новой газеты». Скованные десятками новых законов и запретов, мы решили делать вот такой журнал.
Кто-то уже называет его приложением к временно остановленной «Новой газете» (что, по сути, верно), кто-то сокращает название до двух первых букв, звонкого «НО»!
Если «Новая газета», к которой все мы, безусловно, причастны и верность которой храним, изучала вопросы власти, войны и мира, коррупции, элиты, то «НО» — это скорее не о власти. Это о нас, об обществе. Почему мы там, где мы есть, и вот такие, какие есть.
Это не престиж обладания. Это широта милосердия.
Дмитрий Медведев. Фото: РИА Новости
Дмитрий Анатольевич Медведев, бывший президент России, а ныне зампред Совета безопасности, нашел себе новое хобби: это смертная казнь.
В течение месяца «спецоперации» Медведев дважды делал заявления о том, что выход России из Совета Европы обернется многочисленными плюсами, в частности, российским властям больше не нужно соблюдать обязательства, связанные с европейскими конвенциями о правах человека, а «обвиняемых в особо тяжких преступлениях» можно будет лишать жизни.
Идея вообще пользуется популярностью у чиновников, которым больше нечего предложить своему народу.
Вместо будущего экономического развития и жизни в современном мире в социальном пакете россиянина новейшей эпохи осталось лишь предложение «сплотиться» и заодно высвободить те инстинкты, которые так долго сдерживались «чуждыми нам ценностями». Юристы говорят, что отменить мораторий на смертную казнь не так просто, но, во-первых, кого в России эпохи «спецоперации» волнуют правовые формальности, а во-вторых, есть блестящая идея вынести вопрос о смертной казни на референдум, чтобы связать кровью всех. Такой референдум, очевидно, должен проходить в формате дистанционно-электронного голосования, чтобы люди лишний раз не собирались и не обсуждали происходящее, а также, конечно же, во имя соблюдения санитарно-эпидемиологических норм.
Comments
Да ладно?! ) Собчак Ксения навевает сомнения).
За последние ДВА года? Т.е., она умела ценить человеческие жизни в первую чеченскую войну, во вторую чеченскую войну, в войну с Грузией, в войну с Украиной с 2014 г., в войну…